Боги с Родины. 1-ая книга, 2-ой трилогии. Ритмика - Святослав

– Не думает, что убежать хотим?

– Куда? – негромко, Соня засмеялась.

– Вот именно, куда? Хотя, освоившись, я думаю, навряд ли – упустим мы, возможность эту, когда – предоставится, однажды.

– А для чего, совок мы взяли? Можно подумать, не для этого?

– Ну, не из праздного, конечно, любопытства, хотя надежд особых, в этом – нет и, не предполагаю.

– Нельзя, таким быть пессимистом! Нужно бороться до конца с любыми трудностями! Ясно?!

– Не собираюсь я смиряться с рабством. Просто, со стороны, по меньшей мере, – это смешно – для нас канал маскировали специально, зная, что мы когда-то попадём сюда. Ведь не бывает, ничего случайно.

– Никто его и не маскировал. Я больше чем уверена, – хозяин этого мотеля о нём, не знал.

Меня, так возбуждает, что воздух, по нему идущий, – прохладный, чистый.

– И, даже здесь?

– В этом вопросе, что-то есть?

– Как сильно, возбуждает? – Иван Васильевич, пытался пошутить.

– Что возбуждает?

– Воздух, – чистый и прохладный.

– Да! Возбуждает! Чувствую, что в этом тайна есть, какая-то… – Неверящий!

Она внезапно замолчала, остановилась на полуслове, не досказав того, что бы хотела рассказать. И, помолчав, продолжила, внезапно:

– Такое впечатление, что нас кто-то ведёт. Быть может, мы для этого и рождены?

– Чтобы ту сказку сделать былью.

– Смеешься надо мной?

– Зачем?

– Быть может, веселишься так.

– Нет, не смеюсь. Хотя, есть доля и, в иронии судьбы. Ты понимаешь, в каждом случае, быть должен – смысл. А я его не вижу. Зачем судьбе, нас нужно, прислать сюда? Даже, найдём канал, подкоп, и что? Что будет дальше? В чём смысл прибытия, в другое измерение?

– Не знаю. Просто, кажется.

– Креститься надо.

– Я и крещусь. Как же, без этого?

Мне кажется, – мы слишком много говорим. Может, приступим к делу?

– Давай приступим.

Иван Васильевич стал на колени.

Сбросив с себя комбинезон, – темно и, жарко, совок взяв, влезла по спине, к нему на плечи, Соня.

Вначале, что-то щупала руками, а затем пошёл в ход инструмент. Земля посыпалась на голову Ивану. Щель трудно расширялась.

– Как хорошо, что взяли лишь совок, а не лопату, она смеясь, спустилась, передохнуть, – рука устала, на весу.

– Я вряд ли чем смогу тебе помочь, – ответил ей Иван, – меня не выдержишь ты на плечах своих.

Кстати, а что мы будем делать, с землёй – насыпанной?

– Давай её, по полу разбросаем и утрамбуем, пока, не так и много.

– Пока… Давай! Трамбуем.

Иван Васильевич с ней согласился и, равномерно, по полу, землю распределил. Разувшись, пятками, протрамбовал, пока усталость не почувствовал.

– Земля сухая, – удивился, многозначно, – не из природного пласта.

– Уж мне не знать! – Соня ответила. – Ты слышал звуки, сам, местами – камень, словно. Она спрессована и, выветрена явно.

Передохнув, вновь взялись за работу. Щель, постепенно расширялась, но, в глубине её, внезапно, – камень, огромный, оказался. В него, совком воткнувшись, звон услышали и, испугались.

– Добрались! —шептала Соня, огорчённо. – Стали.

Как дальше быть? Его ведь, не пробить. А обходить, столько труда?

– Да и земли немало. Немного отдохнём, подумаем.

– Устал?

– Да ты ведь не пушинка! Ноги гудят, спина в отключке.

– Я так старалась! И…

– Давай поспим! – ей предложил Иван. – А завтра вечером, придумаем, что-либо.

– Давай, – с ним согласилась Соня, – утро, мудрее вечера.

Распределив всю землю и тщательно утрамбовав, они легли, заснули сразу, проснулись лишь, когда открылась дверь вверху. Щель не видна была со стороны, открывшейся двери, под перекрытием, напротив.

Они не выспались, и выглядели мятыми, довольно сонными и вялыми, часть времени были в прострации.

– Всю ночь, протрахались, наверное! – хозяин думал, злясь, и в этот день, старался им работы дать – потяжелее.

Дождавшись ночи, вновь ушли, спать в погреб, – раньше обычного, словно, там было им – прекрасно, в него тянуло, чем-то.

– Вот суки, таковые! – хозяин злился. – Ну ничего! Утром, – устрою! И посмотрю, как, после этого, до вечера дотянете! – он с завистью и вожделением смотрел на Соню, – манящую его, своими формами и телом, со злостью на Иван Васильевича, не отходящего от Сони.

– А может быть, бегут туда, чтобы быстрее лечь, с усталости? – подумал, успокаивая так, себя. – Я ведь сегодня завалил работой, столько накопилось за десять лет, что хватит на неделю!

Спасибо тебе, провидение, что ты прислало их ко мне, этих – «тупых» работников! Такой удачи раньше, мне, не доставалось, никогда. Огромное спасибо! Тебе, я благодарен.

– Залезть, попробуй, на меня, – Соня Ивану предложила, упёрлась в стену, ноги – шире плеч раздвинула. Ты руку всунь, в щель, глубже, ищи неровности.

Давай попробуем! – она потребовала, видя, что он не среагировал. – Может, у нас, получится.

– Тебе ведь, будет больно.

– Я выдержу.

– Ты, мазохистка?

– Поменьше говори, а пробуй!

Иван Васильевич разулся и, разделся, и заскользил по её телу, руками и ногами, не знал, как по-другому. Коленками упёршись в её плечи, а животом, невольно, в лоб.

Вставил в щель, руку. Та, напоминали больше – лаз. Наткнувшись на огромный камень, локтем упёршись в стенку, ослабил тем – нагрузку, на плечи Сони.

Рукой тянул на себя камень, найдя, в шероховатости его, выступ большой, но всё было напрасно, не получалось ничего.

В отчаянии, злости, от безнадёжности, толкнул тот камень в сторону, что было силы и, камень сдвинулся. Довольно сильный – воздуха поток, рванулся на него, из щели.

От неожиданности покачнулся и упал, Иван Васильевич. Соня, последовала следом, – не выдержала пируэта.

– Всё получилось! – обрадовано, прошептал Иван Васильевич, вскочив с земли и, высоко подпрыгнув, с радости.

Соня, с ним радуясь, вверх также подскочила и…

Обнимаясь, танец исполняли, какой-то, в темноте, – замысловатый, со смыслом непонятным – исполнения коленцев.

Как отдышались, успокоились, стали придумывать, как в лаз проникнуть, – не оттягивать на завтра.

– Когда расширим, тебя я подниму, в него залезешь, – он предложил, – оттуда и, попробуешь – поднять меня.

– Давай, наоборот, – Соня, не согласилась, – внизу тебя я выдержу, недолго, а если ты залезешь, – из неё, меня поднимешь.

Так и, решили. Иван Васильевич, забрался на неё, затем руками стал на её плечи и, ноги всунул в щель. Оттуда опустил рубашку за рукав, при помощи той, поднял одежду их, совок, на всякий случай, и Соню, по канату, – свитым из одежды.

ГЛАВА 4. Тоннель и поиск

Недолго пробирались по каналу. Вскоре наткнулись на преграду – из камня стену.

– Совок помочь не сможет, – попробовал шутить, Иван Васильевич, быть может, – дух святой подскажет.

Остановились, удручённо, перед ней, не зная, что им делать дальше. Ощупал, осмотрел включая зажигалку, но не нашёл щели малейшей в ней, сколько, не щупал, не искал.

В дальнейшем, убедились в тщетности – попыток, толкая и, пытаясь сдвинуть стену с места. Били по ней – руками и, ногами, и уговаривали приоткрыть проход, но всё, что делали, безрезультатным было. Не получалось, продолжать исход.

От этой, безысходности, пропала радость освобождения и, настроение ушло. Сверлили головы, сомнения.

– Не поворачивать же нам обратно, в погреб! – Соня произнесла. Не этих, мы с тобой, желали, судеб.

– Как будто я горю таким желанием! – Иван Васильевич ответил.

– Как только, взгляд представлю, – похотливый, так сразу же, становится мне дурно.

– Мне самому, был он – противен. Какой-то, гадкий, весь! Под стать своим Годзиллам.

– Но что ещё, мы можем сделать?

– Не знаю, – голосом растерянным, ответил ей Иван Васильевич. Вроде, испробовали всё, что было бы, возможно. Проход навечно замурован, и вряд ли мы сумеем, – придумать в этой ситуации, ещё, что-либо.

– В этой ситуации! – сказала тихо Соня. За что, судьба, так издевается? Забросила под землю! Находимся в прострации.

Было, прекрасно слышно, она вот-вот расплачется, тот голос, был тоскливым, жалобным.

В отчаянии злостном, Иван Васильевич опёрся – на стену телом и, ввернулся, приседая, будто хотел в неё втереться, придав тем самым – поступательное к ней усилие, по стрелке часовой, – сдвиг колесом. И тут, махина каменная, мягко, ушла направо, покатившись, как колесо, усилив поток воздуха в их сторону. Ударив по лицу и телу, усилил эйфорию, поднял их настроение.

– Ура! Я знала! Я была уверена, в том, что получится всё у тебя! – восторженно воскликнула, обрадовавшаяся, Соня. – Ура! Ура! Ты молодец, Иван Васильевич! Ты справился с ней, хитрой и коварной! – Путь, преградившей нам – стеной из камня.

Стена, практически бесшумно, вновь вернулась на – место прежнее, обратно, без приложения усилий. Им стало, страшновато, они отрезали ещё раз – путь назад, пусть, к нехорошим, но, ведь, к людям, остались в полном одиночестве – в тоннеле, неизвестности.